ЖИЗНЬ ИСТОРИЯ

Женщины против Геббельса: мирная демонстрация ценой в две тысячи жизней

В феврале 1943 года вся нацистская Германия пребывала в шоке после окончательного разгрома немецких войск и их союзников под Сталинградом.

Министерство народного просвещения и пропаганды искало способы воодушевить подавленную поражением и теряющую веру в фюрера нацию. Йозеф Геббельс решил, что лучшим способом поднять боевой дух военных и гражданских, а также в очередной раз подтвердить торжество национал-социализма станет полное очищение Берлина от евреев – Judenfrei.

«Евреи раз и навсегда будут изгнаны из Берлина. К 28 февраля они должны быть собраны в лагеря и депортированы, до 2 тысяч человек, партия за партией, день за днем. Я поставил себе задачу полностью очистить Берлин от евреев к середине марта».

(Запись в дневнике Геббельса от 18 февраля 1943 года)

С 1935 года в Германии действовал Закон о защите немецкой крови и немецкой чести, который запрещал немцам вступать в браки с евреями и, разумеется, внебрачные межрасовые связи. Закон не имел обратной силы, так что ранее заключенные союзы остались официально признанными, а супруги еврейского происхождения были не так сильно поражены в правах, как другие представители этого народа. Женатых на немках евреев не депортировали и не отправляли в концлагеря. Геббельс решил, что в феврале 1943 года пришло время положить конец такому положению вещей.

Йозеф Геббельс был мистиком и днем проведения операции «Фабрика» выбрал субботу, 27 февраля. В одночасье, на рабочих местах, в домах и на улицах Берлина было арестовано, по разным данным, от шести до восьми тысяч евреев из примерно 10 тысяч на тот момент проживавших в германской столице. Вычислить их было нетрудно, поскольку евреям предписывалось носить на одежде нашивку в виде Маген Давида или Щита Давида – шестиконечной звезды.

Около двух тысяч задержанных поместили в здание еврейской общины на Розенштрассе – улице Роз – для дальнейшей пересылки в концлагеря. Уже вечером того же дня у пересыльного пункта образовалась стихийная толпа, большую часть которой составляли жены арестованных евреев.

Здание, где разместили арестованных

«Когда я первый раз отправилась на Розенштрассе, я думала, что я буду там одна. Я хотела выяснить, что происходит. Я предполагала, что, наверное, увижу здание, и может быть, мне удастся заглянуть в окно. Но когда я туда пришла, я увидела толпу – в шесть утра! Улица была заполнена людьми. Толпа колыхалась, как чёрная волна.

Двое эсэсовцев сидели впереди, двое сзади, в черной форме, в стальных касках. Те, что на заднем сидении, встали и в руках у них были автоматы. “Очистите улицы, иначе мы будем стрелять!” – проорали они, и автомобиль направился на нас. Со всей скоростью! И я услышала автоматную очередь! Мы разлетелись, как ветер. Хотели спрятаться во дворах соседних домов, но всё было заперто. Гестапо заперло все ворота. Люди чуть не затоптали друг друга. Никто не хотел быть застреленным — сначала мы должны были освободить наших мужей», – позже вспоминала участница тех событий Эльза Хольцер, жена еврея Руди Хольцера.

События на Розенштрассе сохранились в документальной кинохронике

Отчаявшиеся немки продолжали приходить к пересыльному пункту, сменяя друг друга, день за днем. Не помогло даже закрытие железнодорожной станции у Розенштрассе – женщины добирались иными путями. Геббельс столкнулся с тем, что сам многие годы еще с юношеских времен воспевал – с несгибаемой волей немецкой женщины.

Силой разгонять этнических немок было неприемлемо и, вдобавок, грозило усугублением ситуации, а не подъемом боевого духа. Уже 1 марта было принято решение отпустить арестантов, чьи дети были крещены. Следом постепенно начали отпускать остальных. Но 5 марта неожиданно 25 человек с Розенштрассе отправили в Освенцим, однако вскоре их вернули обратно. В субботу, 6 марта, Геббельс приказал отпустить всех, кто находился на Розенштрассе, 2-4.

Памятник участника демонстрации на Розенштрассе

«Геббельс отпустил евреев, чтобы прекратить протест. Это было самым простым решением: нет причины – нет протеста. Чтобы другие не увидели, что протест возможен. Это были беспорядки, и они вполне могли распространиться в другие районы города. Геббельс боялся, что, арестуй он демонстрантов, их родственники тоже вышли бы на улицу», – вспоминал статс-секретарь Геббельса, бригаденфюрер СС Леопольд Гуттерер.

Всем освобожденным на Розенштрассе предстояло зарегистрироваться в Трудовой службе и пойти на принудительные работы, но большинство из них дожили до окончания войны. Других задержанных в ходе операции «Фабрика» ждали концлагеря.