Снег.TV

Как и предупреждали эксперты еще в конце прошлого года, введенное государством фактическое госрегулирование цен на продукты питания уже привело к первым негативным последствиям. Напомним, что, по мнению аналитиков, ответом на сдерживание роста цен должно было стать появление дефицита — явления, основательно подзабытого со времен СССР.

Началось?

Экономическая теория — наука точная, и дефицит, о котором говорили эксперты, долго ждать себя не заставил. Пока он не носит повального характера, но за короткое время уже успел поразить один из кластеров розничного рынка.

Как сообщает «Коммерсантъ», сложности с закупкой масла и сахара по регулируемым ценам начались у небольших и средних торговых сетей. Для их потребностей поставщики готовы отгружать товар лишь в ограниченных объемах и на условии самовывоза. За доставку они требуют отдельную оплату. При этом, как сообщает издание, производители утверждают, что работают в рамках договоренностей.

Про проблемы с закупкой по фиксированным ценам подсолнечного масла и сахара у ряда торговых сетей сообщил источник «Ъ» в одной из розничных компаний. По его словам, производители либо отказываются продавать продукцию на таких условиях, либо игнорируют запросы.

Напомним, что в середине декабря 2020 года Минсельхоз, Минпромторг, ряд производителей и сетей подписали соглашения, по которым предельная отпускная цена подсолнечного масла установлена в 95 рублей за литр, розничная — в 110. Стоимость сахара зафиксирована на уровнях 36 и 46 рублей за килограмм соответственно. Договоренности должны действовать до конца первого квартала.

Магазины попытались переориентироваться на закупки у заводов. Однако те в первую очередь готовы обслуживать крупные сети, а с новыми контрагентами хотят работать только после заключения договора поставки, — приводит «Коммерсантъ» слова руководителя координационного совета Союза независимых сетей России Дмитрия Шадрина.

Что происходит?

В какой степени распоряжение о фиксации цен решит проблему — вопрос открытый. Дело в том, что действия правительства не отменяют главных причин, приведших к росту цен, а далее к дефициту.

Ранее коротко и емко эти причины озвучил СНЕГ.TV советник по макроэкономике гендиректора компании «Открытие брокер» Сергей Хестанов. По его мнению, их как минимум две. Первая заключается в том, что продовольственная инфляция даже в нормальных условиях всегда оказывается выше непродовольственной. То есть плавный и постепенный рост цен, который имеет место всегда, в продовольственном сегменте проявляется сильнее. Вторая причина также существует достаточно давно, но столь ярко проявила себя впервые. Смысл ее состоит в том, что существенная часть российского сельского хозяйства ориентирована на экспорт. Это прежде всего фуражное зерно, подсолнечник и подсолнечное масло.

Сейчас в мире довольно высокие цены на продовольствие, и, соответственно, компаниям выгоднее экспортировать свой товар, чем продавать в России. Оба эти фактора действуют довольно давно, и сегодня на них наложился третий определяющий момент — сильное ослабление рубля. Рубль ослаб, а значит, внешний рынок, где можно выручить валюту, становится более привлекательным. Чтобы компенсировать экспортные доходы, продавая свой товар на внутреннем рынке, сельхозпроизводители вынуждены поднимать цены вслед за падением рубля. В результате мы и имеем то самое повышение цен на продукты питания, — пояснил СНЕГ.TV Сергей Хестанов.

Директивная фиксация цен на определенном уровне проблемы не решила. Она не привела к тотальному дефициту товаров, но при этом сделала их недоступными для значительного количества субъектов рынка. Нельзя исключать, что со временем они начнут пропадать и у тех, у кого они пока еще есть.

«Эксклюзивное» владение товарами по фиксированной цене создает соблазн для спекуляций. Уже появляется информация о том, что подсолнечное масло и сахар по фиксированным ценам скупаются некоторыми игроками с целью реализации по более высокой цене после окончания моратория.  

Последствия всего этого, по мнению Сергея Хестанова, просчитать нетрудно. Если «ручное регулирование» все-таки случится (а оно де-факто случилось), то в следующем году аграрии будут вынуждены сократить посевные площади. Им просто не будет смысла что-то производить, если это что-то нельзя будет продать туда, куда оно продавалось раньше.