Снег.TV

Импортозамещение добралось до системы закупок товаров и услуг, заказчиком которых выступает государство.

Согласно поправкам к закону о госзакупках, которые внес Минпромторг, участие иностранцев в таких тендеров будет возможно только в том случае, когда в них участвует не менее одного российского конкурента.

Также, в числе предлагаемых на тендерах товарах и услугах должны обязательно присутствовать российские поставщики числом не менее зарубежных. Если нет как минимум двух российских, то сработает принцип “третий лишний” – не будет и иностранных.

Наконец, заказчик при описании закупки должен будет указывать характеристики именно под товары и услуги российского происхождения.

Поправки Минпромторга представляют собой исполнение поручения вице-премьера Юрия Борисова, который ранее предложил законодательно обязать госзаказчиков приобретать у российских поставщиков не менее 50% объема продукции, а также ввести квотирование закупок отечественных товаров.

Однакао предложения МПТ вызвали неожиданное сопротивление Минфина, Минэкономразвития и ФАС. Эти ведомства считают, что для огромного числа заказчиков исполнить требования к “импортозамещению” поставщиков будет нереально.

“Нельзя допустить ситуацию, когда ввиду ограничения на минимальную долю российской продукции, а также отсутствия у российских производителей продукции необходимого качества, в результате пострадает заказчик”, – объясняют там свою оппозицию проекту.

В переводе с бюрократического языка на человеческий, это означает, что предлагаемый МПТ механизм вынудит заказчика закупать некачественные товары и услуги исключительно по “национальному признаку”, лишив их возможности приобрести те же товары более высокого качества, made in где-то за границей.

Закупкозавры и тендеротерии

Директор Национальной ассоциации институтов закупок Алексей Ульянов полагает, что именно Минфин и ФАС ответственны за то, что система госзакупок тормозит рост российской экономики.

Существующая система настолько уродлива, что нигде в мире ей аналогов нет, и она упорно эволюционирует, превращаясь в еще более уродливого монстра. Свою лепту в эту эволюцию вносят, как ни прискорбно, ФАС и Минфин, которые стремятся воспрепятствовать переговорам между участниками аукционов. Формально — с целью борьбы со сговорами участников. Но на деле это приводит не к росту конкуренции, а к прямо противоположным результатам, – сказал он.

Система госзакупок a la Russe ставит с ног на голову саму идею аукциона как инструмента выбора самого экономически рационального варианта той или иной торгово-закупочной операции, поскольку в ней реализуется принцип Остапа Бендера «утром — стулья, вечером — деньги» (а должно быть наоборот).

В процессе госзакупки покупатель имеет все возможности так описать требуемый ему заказ, что выполнить эти условия не сможет ни один независимый поставщик. То есть еще до начала аукциона понятно, под кого он проводится, и так называемый тендер превращается в фарс, – говорит эксперт.

Это определение эксперта имеет под собой все основания. В 2018 году Счетная палата обнаружила 2261 нарушение в сфере госзакупок. Общая стоимость скомпрометированных контрактов составила 293,7 миллиарда рублей, что в 2,8 раза больше, чем годом ранее.

В итоге система госзакупок вместо развития конкуренции между производителями приводит, напротив, к монополизации рынка.

С ног на голову поставлена и схема определения цены на таких псевдоаукционах.

Предложения по цене должны исходить от продавца, а не от покупателя, это ведь базовый принцип рыночной экономики. Если же цену определяет покупатель, то это создает раздолье для всяческих мошеннических схем, позволяющих, условно, продать килограмм огурцов за миллион рублей. И этот миллион будет выплачен из бюджета — то есть из кармана налогоплательщиков, – говорит Ульянов.

Как исписать бумаги на полмиллиона

Но организаторам системы госзакупок «все это как об стенку горох», продолжает он.

Добросовестные участники таких «аукционов» просто устранены от участия в них, поскольку малый и средний бизнес не в состоянии преодолеть порог входа на такие торги.

Если бы тендеры проводились в интересах экономии средств заказчика, то ему часто было бы выгоднее вообще никаких тендеров не проводить, особенно когда речь идет о закупке какого-то несложного оборудования, которое можно купить в готовом виде.

Когда на закупку какого-нибудь простого карандаша объявляется тендер на суммы, многократно превышающие объективную стоимость товара, совершенно очевидно, что интерес организаторов таких аукционов вовсе не в экономии бюджетных средств, – указывает эксперт.

По его словам, до 99% победителей торгов в системе госзакупок — это фирмы-однодневки, созданные исключительно с целью победы на подобных аукционах.

Проследить бенефициаров таких фирм бывает очень сложно — это еще одна причина, по которой распил государственных средств ежегодно нарастает вопреки все докладам и разоблачениям.

Результатом многолетнего применения такой системы стало полное уничтожение целых отраслей российской промышленности — в первую очередь легкой. Это целенаправленное убийство действительно конкурентоспособных предприятий. Выгодно это владельцам тех самых подставных фирм, а еще решалам, которые имеют доступ к контролирующим госорганам, в тот же самый ФАС, – считает эксперт.

Подобные псевдотендеры, как и уровень теневой экономики в целом, остаются в России на высоком уровне в том числе и потому, что чем больше контролирующих структур создает государство, тем больший объем занимают коррупционные откаты.

Пилим цивилизованно

Однако российская система откатов постепенно становится все более цивилизованной, насколько этот термин применим к коррупционным явлениям вообще, считает директор Института госзакупок Андрей Храмкин.

В первые годы воровство в госзакупках шло, образно говоря, на уровне „прапорщиков“: украл, убежал и надеешься, что тебя не поймают за руку. Но постепенно участники торгов научились воровать, как ни цинично это звучит, более профессионально, на уровне белых воротничков: то есть находя такие варианты, которые не позволяют формально придраться к процессу определения победителя тендеров, хотя практически воровство имело место, – сказал он.

По мнению Храмкина, в сам механизм системы госзакупок заложена возможность злоупотреблений, особенно если ее участники хорошо подкованы юридически.

Причем, не соглашается он с Алексеем Ульяновым, российская система ничуть не более уродлива, чем в любой другой стране, где такой механизм используется.

Относительный порядок в системе госзакупок в России есть. Ведь хотя нарушения при проведении тендеров составляют значительный процент, все-таки большинство из них было проведено по закону. Да и какая-то часть из выявленных нарушений тоже связана не со злонамеренным желанием кого-то обмануть, а с неграмотностью исполнителей,  – вступился он за честь системы.

По данным Счетной Палаты за 2018 год (последние доступные сведения), объем теневой экономики России достиг 20 трлн рублей. Это больше одной пятой части (20,7%) ВВП страны и больше расходов всего федерального бюджета на 2019 год (18 трлн рублей).