Снег.TV

Штандартенфюрер Штирлиц из «Семнадцати мгновений весны» и профессор Преображенский из «Собачьего сердца» наиболее соответствуют представлениям россиян об идеальном политическом лидере. Это выяснили социологи ВЦИОМ и Центра политической конъюнктуры.

Эти литературные персонажи (а точнее, их кинообразы с лицами Тихонова и Евстигнеева) вызвали наибольшее доверие у россиян.

Они, по мнению респондентов, демонстрируют честность, образованность, компетентность, близость к народу, умение эффективно организовывать работу других людей, ум, информированность о положении дел в стране.

Ум, честь и совесть

Штирлиц и Преображенский заняли первые места в гипотетических президентских выборах несмотря на то, что в реальной жизни они были бы, скорее всего, антиподами. Да и свойства, которые приписывают им респонденты, тоже вряд ли в точности характеризуют этих персонажей.

О какой честности можно говорить применительно к майору Исаеву, который полжизни провел обманывая окружающих (честность вообще является показателем профнепригодности для любого шпиона)? Или где респонденты нашли близость к народу у профессора Преображенского, который своей к нему нелюбовью открыто бахвалился?

То, что первые два места поделили между собой социальные и идейные антиподы, хорошо показывает, что российское общество находится на идеологическом перепутье, считает социальный психолог в МГУ Алексей Рощин.

Архетипически образ Штирлица ассоциируется у россиян с Владимиром Путиным. А образ профессора Преображенского ассоциируется… ни с кем. То, что этот персонаж в опросах дышит в затылок Штирлицу, говорит о том, что общество ищет ему – точнее, его реальному воплощению – альтернативу, – сказал он СНЕГ.TV.

Сам факт того, что эгалитарный персонаж, каким является Преображенский в повести Михаила Булгакова, получил 11% голосов (второе место после 20% героя Юлиана Семенова), смотрится достаточно необычно, указывает социолог.

Скорее всего, это связано с тем, что россияне выбирают лидера не столько умом, сколько сердцем, а точнее – глазами. Они голосуют не за программу того или иного политика, а за его образ. Образ Преображенского стал для них привлекателен не сам по себе, а потому, что он стоит в оппозиции к той власти, которую олицетворяет собой образ майора Исаева, – полагает Рощин.

Такого, как Штирлиц

В начале 1990-х годов в журнале “Искусство кино” была опубликована большая статья “Красота фашизма”.

Ее автор объяснял феноменальный успех фильма “Семнадцать мгновений весны” (а заодно и схожего по эстетике фильма “Ночной портье) тем, что в тихоновском образе Исаева-Штирлица воплотилась подсознательная мечта советских людей к “фашизму с человеческим лицом”.

В трактовке “ИК” это означало сочетание железной дисциплины и харизматичности с гуманистическими идеалами, как они виделись “детям оттепели” – в пику маразматичной, бесхозяйственной и безответственной власти КПСС образца 1970-х.

У Преображенского и Штирлица при всем их внутреннем антагонизме есть общие черты. Оба не пьют (разве что рюмочку за обедом или для поддержания имиджа перед партайгеноссе), не бегают за бабами (один в силу возраста, второй по профессиональным соображениям), работают не покладая рук (хотя в чем состоит работа штандартенфюрера, остается непонятным).

Короче, оба персонажа – мечта той самой простой русской бабы, которая составляет в этой стране ядерный (а иногда и термоядерный) электорат любого политика.

Рост привлекательности анти-Штирлица в общественном сознании говорит о том, что “мягкий фашизм”, который из области теоретических построений воплотился в реальность в современной России, все сильнее разочаровывает ее жителей – и идейно, и эстетически.

Данные опроса ВЦИОМ не имеют никакого отношения к социологии, убежден директор Центра социологических исследований РАНХиГС Виктор Вахштайн.

Я не понимаю ни того, зачем ВЦИОМ провел подобный опрос, ни того, почему его результаты могут для кого-то представлять интерес для обсуждения, – сказал он СНЕГ.TV.

По мнению Вахштайна, итоги опроса можно трактовать как художественные предпочтения респондентов, как исследования артефактов, только не как их политические ориентиры.